Бренер Александр Давидович Ияфиопика или засыпанные города (18+) Бренер

«Ияфиопика» — весьма необычная книга, её можно было бы назвать «герметической», настолько она насыщена символами и странными героями — действующими то ли во сне, то ли в каком-то другом пространстве, где разворачиваются странствия души. Пространстве узнаваемом, но онейрически искажённом, где среди весёлых шуток сверкнут вдруг алмазы грустной мудрости, где герои заканчивают свой запутанный путь трагически, где Розанов встречается с Лотреамоном, где летают демоны, сплетаются тела, где плачут и хохочут, проклинают и надеются.

Бренер А. Ияфиопика или засыпанные города

«Ияфиопика» — весьма необычная книга, её можно было бы назвать «герметической», настолько она насыщена символами и странными героями — действующими то ли во сне, то ли в каком-то другом пространстве, где разворачиваются странствия души. Пространстве узнаваемом, но онейрически искажённом, где среди весёлых шуток сверкнут вдруг алмазы грустной мудрости, где герои заканчивают свой запутанный путь трагически, где Розанов встречается с Лотреамоном, где летают демоны, сплетаются тела, где плачут и хохочут, проклинают и надеются.

Бренер А. Ияфиопика или засыпанные города

«Ияфиопика» — весьма необычная книга, её можно было бы назвать «герметической», настолько она насыщена символами и странными героями — действующими то ли во сне, то ли в каком-то другом пространстве, где разворачиваются странствия души. Пространстве узнаваемом, но онейрически искажённом, где среди весёлых шуток сверкнут вдруг алмазы грустной мудрости, где герои заканчивают свой запутанный путь трагически, где Розанов встречается с Лотреамоном, где летают демоны, сплетаются тела, где плачут и хохочут, проклинают и надеются.

Бренер Александр Ияфиопика, или Засыпанные города (книга опыта в 66-ти виньетках и 33 картинках)

"Ияфиопика" - весьма необычная книга, её можно было бы назвать "герметической", настолько она насыщена символами и странными героями - действующими то ли во сне, то ли в каком-то другом пространстве, где разворачиваются странствия души. Пространстве узнаваемом, но онейрически искажённом, где среди весёлых шуток сверкнут вдруг алмазы грустной мудрости, где герои заканчивают свой запутанный путь трагически, где Розанов встречается с Лотреамоном, где летают демоны, сплетаются тела, где плачут и хохочут, проклинают и надеются. Хотите - верьте, хотите - нет, но более всего она напоминает "Гипнэротомахию Полифила", но написанную Александром Бренером. Таких романов сейчас уже не пишут.

Бренер Александр Давидович Фонограф

В своих стихах Александр Бренер доходит до последней художественной простоты и языковой непосредственности. У этой черты стихотворения перестают быть более или менее искусными поделками и становятся чем-то вроде молитвы или коана.

Бренер Александр Давидович Орфей! Орфей!

В новой книге знаменитый художник и писатель, главный номад эпохи Александр Бренер продолжает свой великий поход против современной цивилизации и на собственном примере показывает, как и куда можно совершить от нее побег.Книга рекомендована студентам гуманитарных вузов, менеджерам среднего звена, дезертирам из туменов Чингизхана, голубям Ватикана и активистам арт-пролетариата.Но на самом деле эта книжка — вопль беспомощности и отчаянное хватание за соломинку поэзии.

Ияфиопика и Засыпанные города (книга опыта в 66-ти виньетках и 33 картинках). Бренер А.

Бренер Александр Давидович Ева-пенетратор, или Оживители и умертвители

Новая книга художника и писателя, легендарного нарушителя спокойствия, пугала обывателей всей Европы и последнего странствующего философа современности Александра Бренера в доступной форме рассказывает о тайном смысле и прикладном значении искусства.

Бренер Александр Давидович Антихрист и девы

Книга, которую ты держишь в руках, - своего рода опыт по скрещению нескольких замечательных традиций русской словесной и изобразительной культуры: народного лубка и авангардистского всёчества, "низовой" и "высокой" поэзии, футуристической и детской книги. Но сверх всего это издание - признание в любви ко всем тем живым существам, которые еще способны оставаться неуправляемыми.

Бренер Александр Фонограф

В своих стихах Александр Бренер доходит до последней художественной простоты и языковой непосредственности. У этой черты стихотворения перестают быть более или менее искусными поделками и становятся чем-то вроде молитвы или коана.

Бренер Александр Давидович Заговор Головоногих. Мессианские рассказы

«Литература — это аппарат, институции, культурная среда, сволочь.Но мы говорим о другом: об одиноком бродячем поэте.Осталось ли ему место на этом свете?Кто знает…Осталось ли ему место в литературе?Неизвестно».

Бренер А. Фонограф

В своих стихах Александр Бренер доходит до последней художественной простоты и языковой непосредственности. У этой черты стихотворения перестают быть более или менее искусными поделками истановятся чем-то вроде молитвы или коана. Картинки Александра Бренера и Барбары Шурц.

Бренер А. Фонограф

В своих стихах Александр Бренер доходит до последней художественной простоты и языковой непосредственности. У этой черты стихотворения перестают быть более или менее искусными поделками истановятся чем-то вроде молитвы или коана. Картинки Александра Бренера и Барбары Шурц.

Бренер Александр Давидович В гостях у Берроуза. Американская повесть

Рассказ о встрече с американским классиком во время поездки по США в 1997 году в исполнении неподражаемого Александра Бренера оборачивается гимном человеческой свободе. И одновременно панихидой по человечеству.

Бренер Александр Ева-пенетратор, или Оживители и умертвители

Новая книга художника и писателя, легендарного нарушителя спокойствия, пугала обывателей всей Европы и последнего странствующего философа современности Александра Бренера в доступной форме рассказывает о тайном смысле и прикладном значении искусства.

Бренер Александр Давидович Три дыни в пустыне. Рассказы в стихах

Новый поэтический сборник Александра Бренера содержит в себе профанные рифмованные рассказы о странствиях и похождениях лирического героя в нынешней мировой пустыне. Это опыт анахронистического стихотворства, черпающего свой материал как у любимых авторов Бренера, так и в его собственных жизненных экспериментах, падениях и смехотворных ошибках. Главным мотивом этих стихов является жизненная и творческая неудача. Ибо всеми признанная удача, как сказал философ, не может быть целью настоящей поэзии.